Самые странные эксперименты родителей над своими детьми

Первым делом, именем науки Леуба запретил в своём доме всякое щекотание, кроме специально отведённых сеансов, которые он проводил самолично. Более того: он строго-настрого запретил своей жене смеяться и даже улыбаться, когда она дотрагивалась до кожи малыша. Видимо, предмет исследования представлялся ему достаточно важным, чтобы лишить ребёнка обычных детских радостей.

Далее, чтобы быть уверенным в том, что ребёнок не реагирует на выражение его собственного лица, Леуба смастерил себе огромную маску из картона, с крохотными отверстиями для глаз. Надев на себя этот кошмар, учёный старательно щекотал определённые части детского тела, начиная с подмышек.
Всё шло по плану, пока эксперимент не запорола жена Леубы, которая однажды забылась и рассмеялась, покачивая сидящего у неё на коленях сынишку. Как на это вопиющее происшествие отреагировал Леуба — история умалчивает. Известно только, что после этого жена профессора быстро забеременела вторым ребёнком, и вскоре профессор проводил свой щекотательный эксперимент с новорождённой дочкой.На этот раз опыт удалось благополучно завершить и вывести важное научное заключение: «Дети смеются, даже если не знают, что так принято».

 

В конце 18 века английский медик Эдвард Дженнер пытался доказать свою теорию о том, что если намеренно заражать людей несмертельной коровьей оспой, то, выздоровев, они будут застрахованы от действительно страшной человеческой оспы.

  Сегодня-то мы знаем, что Дженнер был прав, но в то время вся теория вакцинации базировалась только на наблюдениях над людьми, которые работали с коровами и крайне редко болели человеческой оспой.

  Вполне понятно, что научное сообщество отнеслось к идее намеренного заражения скептически, поэтому Дженнер решил рискнуть, и провести эксперимент на собственном маленьком сыне — Эдварде младшем. Исторический момент заражения собственного сына коровьей оспой был увековечен даже в скульптуре.

 

Первым делом, Барнс отловил несколько медуз, в которых он подозревал возбудителей мистического синдрома ируканджи. После этого требовалось провести эксперимент, или, проще говоря, дать отловленным медузам кого-нибудь ужалить. Для этой цели была отобрана группа «подопытных кроликов», в которую вошёл местный спасатель, сам Барнс и… его девятилетний сын Ник.

В результате эксперимента выяснилось, что яд медузы действительно вызывает синдром ируканджи, а заодно и то, что больные испытывают страшные мучения — страшнее, чем женщина при родах. Через 20 минут после начала эксперимента всю группу в конвульсиях увезли на скорой в ближайший госпиталь.К счастью, все они поправились.

 

Привилегии стать первым носителем возрождённого разговорного иврита Бен-Йехуда решил удостоить собственного сына Итамара. И тут возникли некоторые сложности, поскольку в Ветхом Завете не было таких слов, как, например, «паровоз». Так что для обучения Итамара тому, что происходило в мире после падения Римской империи, пришлось придумать огромное количество новых слов.

Это может казаться даже забавным, однако…Поскольку на тот момент было только два носителя нового разговорного варианта иврита, Бен-Йехуда запретил своему сыну общаться с кем-либо кроме себя. Когда в дом приходили гости, Итамара отправляли в постель, чтобы он случайно не услышал слово на чужом языке.Как-то Бен-Йехуда застукал свою жену за пением ребёнку русской песни. Он пришёл в такую ярость, что стал крушить мебель (страшно даже подумать, сколько новых слов мальчик узнал во время этой сцены). Дошло до того, что бедному Итамару запретили слушать даже звуки, издаваемые животными.